1 сентября в Архангельске более трёх тысяч первоклассников пошли на свои самые первые уроки. Им предстоят новые знакомства, новые знания, новые впечатления. Школьные годы потому и запоминаются, что в это время многое случается впервые. Первые оценки, первые ошибки и первая любовь. Накануне первого сентября о школьных воспоминаниях мы беседуем с председателем городского Совета Дмитрием Юрковым.

- Первое, что встает перед глазами, когда вспоминаешь о школьных годах, это, как ни покажется удивительным, - дорога к ней. С одной стороны был детский садик, а с другой – кочегарка, около которой всегда были огромные кучи угля и шлака. Поэтому все вокруг всегда было в саже. Она была везде, но при этом кабинеты, в которых мы учились, всегда были чистыми и светлыми. А в школу мы ходили по теплотрассе. Запомнилась первая школьная линейка: мы все были одинаково подстрижены - парикмахерская в Исакогорке была одна.

Со своими однокашниками будущий председатель городского Совета познакомился задолго до школы. Зато в костюмах и с цветами друг друга в этот день увидели впервые.

- Так смешно все выглядели с этими огромными букетами, как сейчас помню, с гладиолусами, которые некоторых перевешивали, - с улыбкой вспоминает Дмитрий Васильевич. - А какие красивые у нас были учительницы! До сих пор помню нашу классную Надежду Леонидовну Шубакову, с цветами и такой доброй улыбкой.

Как учился Дмитрий Юрков в школе? Учился хорошо. Очень старался, потому, что учиться плохо было просто нельзя. Отец был суров и методика его воспитания была проста. Но это вовсе не означает, что все детство Дмитрия Васильевича проходило только за учебниками:

- Рогатки в нашей компании, почему-то не приживались. Зато у нас были самострелы, которые мы делали из сломанных хоккейных клюшек. Получалось что-то вроде арбалетов и стреляло это «что-то» всем чем угодно. Но, стекла мы почему-то били очень редко. Зато часто ходили друг к другу в гости. Наши девчонки делали из сахара леденцы, которые заливали в формочки. Сколько времени прошло, а до сих пор как вспомню, кажется, вкуснее лакомства не пробовал. У нас в классе девочки вообще были замечательные. Все красавицы, а какие вкусности на уроках домоводства готовили! Кажется простые продукты, а получается просто чудо кулинарное. Мы еще шутили, что девочки у нас – волшебницы, у нас, мальчишек из тех же самых продуктов ничего не получалось.

В годы учебы Дмитрия Юркова вся страна переживала Олимпиаду-80. Не обошли эти переживания и Исакогорский район Архангельска:

- В каждом дворе заливали каток. Составляли график и по сменам чистили его. Не чистить было нельзя: старшеклассники очень быстро вычисляли, кто отлынивает. Любовь к хоккею была безумной. Хотя были только клюшки и шайба. Ни щитков, ни защиты, а уж если кому-то удавалось через десятые руки купить краги, то это был предмет гордости для всего двора.

Как и у всех школьников у Дмитрия Васильевича были любимые и нелюбимые предметы. Он тяготел к естественным наукам. Рациональный склад ума давал о себе знать:

- Не любил уроки музыки. Не то, что не любил, просто не понимал. Пение хором – это как коллективная безответственность. Кто поет, кто не поет, кто и как поет в хоре вообще не разобрать. Сольное пение не предусматривалось. А уж как все это оценивается и вовсе непонятно!

Время, на которое выпало обучение в старших классах, было неспокойным. Драки район на район не были редкостью. Дрались жестоко, без каких либо причин. Только о том, чтобы не участвовать в них, не возникало даже мысли:

- До сих пор не понимаю, откуда бралась эта территориальная ненависть. Били друг друга на смерть и это не пафосные слова: дело не ограничивалось синяками и шишками. Помню, идет наша толпа в соседний район, на дискотеку, а из окна моя учительница кричит: «Юрков, вернись!». Не участвовать в таких «мероприятиях» было нельзя, но учителя всегда переживали и пытались нас остановить.

Учителей Дмитрий Васильевич до сих пор вспоминает с уважением. Не только за те уроки, что они вели, но и за те моральные ценности, что они сумели привить, за те простые и сложные вопросы человеческих отношений, которые они смогли объяснить. Все это укладывалось в голове само собой, поэтому вспомнить, когда собрался стать учителем Дмитрий Юрков не смог:

- Цели стать учителем, как таковой не было. Была цель узнать как можно больше. Физику выбрал за то, что это наука обо всем, что происходит в природе. Она формирует мировоззрение. На сотни людей падают яблоки, но только Ньютон задался вопросом почему.

На практику студент физико-математического факультета ПГУ имени Ломоносова Юрков пришел в свою же школу. Больше всего запомнились бессонные ночи, потраченные на подготовку к урокам:

- Особенно сложно было с лабораторными работами. Столько времени уходило на подготовку опытов, а гарантии, что все пройдет правильно, не было никакой. Поэтому, я поддерживаю установку интерактивных досок в классах. Я очень хорошо понимаю, насколько это удобно.

У учителей есть уникальная возможность: сравнить ощущения от пребывания по обе стороны парты. Вспомнить сорванные тобой уроки и понять, наконец, как это сложно, быть учителем:

- Когда я начал преподавать, я понял, что Энштейн был прав и теория относительности работает на все сто процентов. Все относительно. Когда ты сидишь за партой, ты либо хочешь понимать, либо не хочешь. А учителя таких вариантов не имеют. Они должны научить. Именно тогда я понял, что оценки учеников, это результат работы учителей. А в школе думал, что это мои оценки. Поэтому искренне восхищаюсь нашими учителями. Особенно женщинами, ведь мужчин у нас в школах мало. Маленькие зарплаты, нервная работа. А они учат детей, любят их как своих, переживают, как за своих и при этом остаются удивительно красивыми.

Вы думаете, математикам не свойственна лирика? Это не так. Как оказалось, физики способны на лирику, просто переводят ее в формулы:

- Представьте себе, что окружность это наш кругозор. То, что внутри ее, это то, мы знаем о мире. То, что снаружи – неизвестное и непонятное. Длина окружности вычисляется формулой 2ПR, где R – это радиус. Чем больше радиус, тем больше мы знаем, но тем больше становится длина окружности, тем больше становится неизвестное. И это удивительно.

Удивительно то, что эти формулы могут складываются в стихи. О чем писал стихи будущий председатель горсовета? О грусти, о любви и наверняка, о любимой женщине:

Мой корабль ушел во сне.

А я остался в грусть-тоске.

Следы былого на песке.

Бокал вина наполнен.

Скажите мне: ты зря один

В саду выращивал цветы

И возводил дворцы один.

Скажите, не обижусь.

Скажите мне, что я чудак.

Что делал в жизни все не так.

Что боль моя сейчас – пустяк.

Скажите. Я поверю…

Не стоит удивляться тому, что в период подготовки школ к началу учебного года Дмитрий Юрков объехал практически все. Чтобы лично увидеть в какие кабинеты в День знаний придут школьники. По этому поводу по кабинетам горсовета ходит полушутка, полуправда: почему больше пятидесяти процентов бюджета уходит на образование? Потому, что у них свой человек в горсовете.

- Наши школьникам сейчас все же сложнее, чем нам. Мы учились в то время, когда была цель, были идеи, ради которых учились и жили. Я помню, с какой гордостью мы стояли в почетном карауле у вечного огня. В этот караул попадали только самые достойные. И это действительно было честью. У современных школьников эти ценности развиты слабо. Поэтому, им сложнее. Правда, им проще писать шпаргалки: на компьютере набрал и распечатал, сколько хочешь вариантов. У нас все писали от руки, была целая методика подготовки и распространения.

А еще, как и все школьники, председатель городского Совета не читал литературу на лето. Но как не многие из школяров, прочитывал критиков – пользовался мнением экспертов. Как многие мальчишки он до сих пор помнит, как впервые подарил девочке цветы. Наверняка помнит первую двойку. Теперь он опекает школы, лично проверяет, как они готовы к зиме. Пожалуй, у школьников и учителей, действительно есть свой человек в горсовете.

Беседовал ПЁТР СЕРГЕЕВ

Газета "Архангельск", 1 сентября 2007 года